Слова «учение» и «наука» — однокоренные. От слова «учить» или «учиться». «Наука» — это общее понятие, охватывающее различные учения. «Учение» же является более конкретным понятием, указывающим на род человеческой деятельности.

Учение учению рознь.

Марксистская философская школа противостоит буржуазной уже постольку, поскольку марксистское учение материалистично, оно исходит из классовых интересов пролетариата, а также его материальных потребностей, полностью совпадающих с потребностями социального развития. Буржуазная же школа ставит классовый интерес буржуазии намного выше классовых интересов пролетариата. Замыливая классовость общества, она говорит нам о неком «народе» с «едиными для всех людей интересами», подразумевая под ними буржуазный интерес. Отсюда вытекает и «объективность» буржуазной науки, поставленной на службу буржуазии с целью «научно» обосновать господство буржуазии. Также и марксистское учение о биологии Мичурина-Лысенко противостоит буржуазному учению о биологии Вейсмана-Менделя-Моргана, которое подло отрывает организм от окружающей среды и рассматривает их изолированно друг от друга. Марксистское полит-экономическое учение также противостоит буржуазной политике и буржуазной экономике, которые оторваны друг от друга и рассматриваются буржуазными учёными никак не в диалектическом единстве.

Отсюда как раз и проистекает их нелепое противопоставление социализма и демократии и уравнивание капитализма и демократии. Данные подлоги — продукт непонимания различий между экономическим базисом общества и общественной надстройкой, которая базисом определяется, но не всегда базису соответствует… и при этом оказывает влияние на базис. Они считают демократичными такие базисные для капитализма явления, как свобода частной собственности и свобода торговли, уравнивая их со свободой слова, свободой собраний и свободой забастовок и стачек.

Однако, как показывает нам история в применении к сегодняшнему дню, свобода частной собственности и частной торговли отрицает свободу слова, свободу передвижения, свободу собраний и свободу забастовок и стачек, что мы и видим на примере «карантина» и «самоизоляции». Изменившийся в условиях империализма буржуазный базис безжалостно разрушает все те элементы буржуазной надстройки, которые соответствовали ещё раннему, домонополистическому капитализму. На месте демократических институтов при империализме (да ещё и в условиях перманентного кризиса) вырастает всеобщий «карантин», пропускной режим, а также тотальная полицейщина и концлагерь размером в страну, в котором простые люди лишены всех базовых человеческих прав.

Нет теперь больше в России путиниста, который не ратовал бы за гонение всех инакомыслящих, за подавление бунтующих, за аресты критикующих и убийства революционеров. Нет теперь в России и «марксиста», который не поддерживал бы концлагерный режим, именуемый «режимом самоизоляции». Нет в России никого (если не считать рабочих, крестьян, мелких служащих, мелких буржуа и прочих «лузеров» и «неудачников»), кто не поддерживал бы отмену всех «пережитков» раннего капитализма и не радовался бы «новым порядкам» из страха перед внешней «коронавирусной» угрозой, которой крупная буржуазия устами Сёмина и Киселёва пугает народ.

И только всякие там «маргиналы» и «конспирологи», ну а также миллионы трудящихся россиян, с мнением которых не считаются крупные капиталисты, и о которых не вспоминают даже «марксисты», считают, что «новые порядки» должны быть не такими, какими их видит правящий класс и его верхушка. Прекрасно понимая, что менять надо не только общественную надстройку, но и весь экономический базис, рабочий класс и весь трудящийся народ России рассматривает нынешний «карантин» как серьёзнейшее препятствие в своей борьбе за революционное переустройство страны, а не как некое средство «спасения людей от пандемии», которым щеголяют господа капиталисты и их наёмные подпевалы из «коммунистического» лагеря.

Вот о чём говорит нам сама марксистская полит-экономия в её творческом применении к современности. Марксизм не зависит от классовых интересов капиталистов. Он не боится коронавируса. Он рассматривает мир таковым, каков он есть. Рассматривает без корысти, без страха перед «пандемией», но при этом в интересах большинства народа, которому как воздух необходимо вернуть себе свою свободу, потерянную ещё в перестройку и окончательно добитую нынешним «режимом самоизоляции».

товарищ Святов