Пролетарский Первомай для буржуазии — как нож к горлу. Особенно — для казахской буржуазии, которая запретила трудящимся собираться на митинги и демонстрации и отмечать Первомай трудовыми протестами и забастовками. Вместо нашего интернационального пролетарского Первомая казахстанские олигархи и их российско-китайские партнёры требуют от трудящегося народа праздновать уродливый, нацистский т.н. «День единства народа Казахстана» (день «единства» богатых и бедных на условиях богатых).

Однако же в г. Алматы трудящиеся таки-вышли на Первомай у местного парка культуры и отдыха. Компартии и нормальных профсоюзов в Казахстане нет, но трудящиеся, всё же, вышли. Вышли по призыву умеренных националистов из некогда разгромленной и запрещённой токаевскими ультраправыми некой буржуазной политической организации «Демократический выбор Казахстана» (гораздо более умеренные националисты, чем токаевские ультраправые). Вот только политический окрас организаторов протеста определил политический окрас требований этого протеста.

Так, вместо требования повышения прожиточного минимума, повышения мин. размера оплаты труда, повышения пособий, пенсий, снижения пенсионного возраста, снижения цен на продукты и лекарства до уровня их себестоимости и т.д. они дружно потребовали изгнать китайских монополистов из Казахстана. Требование, безусловно, прогрессивное, поскольку носит антиколониальный, абсолютно справедливый характер. Но… это требование было единственным требованием протестующих, что демонстрирует нам ограниченный характер протеста. Ограниченность же данного протеста стала следствием буржуазной ограниченности организаторов протеста, действующих в интересах той части казахской буржуазии, которая крайне ущемлена российскими и китайскими монополиями на территории Казахстана. Ущемлена она как экономически (её гонят с внутреннего рынка), так и политически (её партия была фашистами запрещена и объявлена «экстремистской»).

В итоге Первомайский мелкобуржуазный протест в г. Алматы был незаконно разогнан, некоторые протестующие были полицаями незаконно арестованы. А поскольку для разгона протеста и политических арестов в конституции нет никакой законодательной базы, — все эти действия полиции, охранки и всей вертикали власти есть чистейший политический произвол, который, как и в любом фашистском государстве, определяется «правом сильного». У Токаева есть силы как в лице крупных казахских капиталистов, так и в лице путинско-сидзинпиновской фашиствующей империалистической олигархии. Поэтому в случае вспышки нового народного восстания казахские труженики должны быть всецело готовы отразить не только удары со стороны внутренней фаш. реакции, но и со стороны российско-китайских империалистов-интервентов.

В. Полыхаев